А ЗАВТРА В БОЙ
Подразделения ПВО 44 армейского корпуса продолжают превращать в пыль воздушные цели, которые враг отправляет в сторону наших городов. Но всё идёт не по их плану.
Сегодня их зона ответственности – белгородское приграничье. ВСУ продолжает целенаправленно бить по Шебекино, Губкину, Чернянску. По двум Осколам – Старому и Новому. По Белгороду. Всё это в попытках запугать мирных жителей. Террор в классическом его понимании. Командование украинских боевиков ещё в 2014 году определилось с приоритетными целями – мирное население, гражданские объекты, школы, больницы, детские сады. Воевать с армией эти последыши басаевых, радуевых, хаттабов и прочих абу-бакров аль багдади не хотят. Опасно. Можно и без зубов остаться. Потому воюют против безоружных.
Война здесь. Не где-то в стороне. Привыкли говорить «война на пороге» – а порог – вот он, за углом. И на этом пороге сегодня стоят наши дивизионы ПВО. Сколько общался с защитниками неба – не перестаю удивляться. Нечеловеческое напряжение во время боевого дежурства расчётов – улыбки и исключительный позитив на отдыхе.
Дивизион «Буков» перебросили на белгородчину из Луганской народной республики. Кто-то кадровый военный, кто-то пришёл служить по контракту. Все взрослые, опытные. Знают зачем здесь.
У меня в дивизионе все мотивированные, – говорит комдив «Небо». – Каждый знает задачу, своё место. Но главное оно у них где-то под бронежилетом. С левой стороны. Там у каждого своя мотивация.
«Бук» отдыхающей смены уже не молод. Успел повоевать в самых разных местах. От войны до войны только ТО успевал проходить. А потом снова в бой – такая у него работа.
На «гражданке» люди думают, что машина - это просто железка бездушная, – говорит «Ворчун». – Нет. У неё и сердце есть, и лёгкие, и всё остальное. Мы её душой чувствуем, а она нас.
«Ворчун» – это его сокращённый позывной. Полный – «Дед Ворчун». Он самый старший в дивизионе. Заключил контракт когда получил известие о том, что сын ушёл на СВО. Родным сказал, что во Владивосток на траулер устроился, а сам – сюда. Уже награждён орденом Мужества.
Да я как узнал... Ну что я дома должен сидеть?! – Сын здесь, а я в гараже с мужиками? Это не по мне, – «Ворчун» раздосадован, это хорошо читается в глазах. – По-хорошему я раньше должен был сюда приехать. А приехал он. Жена, конечно сначала в шоке была. Он, потом я. Ну а что? Мы здесь за Родину нашу воюем. Она здесь сейчас для меня. И для него – там.
Разные направления. Отец и сын. Раньше такое только в кино показывали. А это не кино – это жизнь. Здесь, в зоне проведения СВО, таких судеб много. Читаются они на лету – по глазам, по улыбкам, по нервным затяжкам. По морщинам возле глаз.
У меня опыта многим больше, чем у моих подчинённых, – говорит «Небо». – Но их учить ничему не надо. На лету всё схватывают. Контрактники сегодня не за материальные блага. Они по совести воюют. Я горжусь ими – адекватные и мотивированные. Тебе бы с их комбатом поговорить, но ты из него и клещами слова не вытянешь.
Хорошо, что спорить не стал – проиграл бы. Командир батареи на разговор скуп. Ни слова о себе. Только о сослуживцах. «Без протокола» – смеётся, рассказывает о службе. Если появляется фотоаппарат – уходит в сторону. Много чего о нём есть рассказать, но он против. Тихий герой сегодняшней войны.
УНИВЕРСАЛЬНЫЙ СОЛДАТ СОВРЕМЕННОЙ ВОЙНЫ
БПЛА в условиях современной войны стали одним из самых эффективных видов вооружения. Об этом недавно говорил Президент России Владимир Путин. На заседании Военно-промышленной комиссии, которое было посвящено именно развитию беспилотных систем. И сейчас в зоне проведения специальной военной операции оператор БПЛА – одна из самых востребованных специальностей.
Сегодня военнослужащие группировки войск «Север» продолжают планомерно перемалывать вражеские подразделения, вторгшиеся на территорию Курской области. И расчёты беспилотников работают здесь, как и все – практически без перерывов. Ежедневно мы видим результаты их работы – это и разбитые опорные пункты, и сожжённая бронетехника, и уничтоженная живая сила. А за кадром остаётся ещё больше. Ведь кроме непосредственной борьбы с наземными целями, на операторов «птичек» возложены задачи по воздушной разведке, корректировке огня и видеофиксации поражения объектов и техники украинских боевиков.
Если ещё в начале СВО ударный дрон было принято считать исключительно продуктом «народного» творчества, то сегодня наша промышленность вывела производство беспилотных систем на новый уровень. Как по количеству, так и по качеству. И это уже заметили в подразделениях.
То, что качество серийных FPV-дронов выросло – здесь доказывать никому не надо, – говорит техник взвода БПЛА с позывным электрик. – Мы их вынимаем из коробки, проверяем комплектацию, батарею.Чуть винты подтянули, снарядили тем, что понадобится – и в бой. На всё про всё – 15-20 минут.
Расчёты беспилотников работают и днём и ночью – с ночной оптикой тоже проблем нет, как и с боеприпасами. Пока одна группа занимается разведкой, вторая уже готовится получить целеуказание. Как только цели выявлены – координаты передаются расчёту FPV-дрона. Несколько минут – и беспилотник уже подлетает к цели.
Схема отработана до мелочей. Пока разведка ищет цель, мы ждём их команды в ПВД, заодно снаряжаем новую партию «птичек», чтобы всегда был хороший запас, – рассказывает командир взвода БПЛА с позывным «Хан». – Как только поступает команда, мы тут же выдвигаемся на позицию. Координаты известны, так на поиск цели время не тратим. Отправляем боевикам «подарок», фиксируем поражение и мгновенно назад.
У каждого расчёта свои предпочтения в выборе боеприпасов. Кто-то использует их для сбросов на головы противника, что позволяет использовать дрон неоднократно. А кто-то, как «Хан», например, больше любят работать с одноразовой «птичкой» – это позволяет установить более мощный боеприпас.
Чаще всего используем выстрелы от РПГ-7, – рассказывает инженер-сапёр с позывным «Алтай». - Стандартный хорошо отрабатывает по легобронированным целям и по живой силе. А когда подвешиваем «тандем», то уже идёт работа по танкам. Вообще в нашей «мастерской» «птички» подготовлены для работы по любым целям. Как только разведка сообщает о цели – берём нужную – и вперёд на точку взлёта.
Во взводе «Хана» каждый прошёл серьёзный курс обучения. Каждый знает свою задачу, и при этом легко может заменить товарища. Техническое образование у всех без исключения, поэтому оператор легко может стать «оружейником», а тот в свою очередь – наблюдателем. Кстати, есть ещё особенность в работе наших расчётов – постоянное наблюдение за окружающей обстановкой во время нахождения на пусковой позиции.
На каждый выходе у расчёта с собой дрон-детектор, который с лёгкостью определяет модель любого объекта появившегося в небе. Своего рода – система «свой-чужой». Ну и нельзя снимать со счетов работу вражеской системы РЭБ.
РЭБ здесь особо сильно работает, – рассказывает закомвзвода с позывным «Малёк». – И наш, и их. Но мы давно воюем. Многие их уловки знаем, а на новые у нас техническая и творческая мысль хорошо работают. Так что, если мы сейчас из-за работы их «глушилок» не пролетели, то через 15 минут обязательно пролетим и отработаем по цели.
В том, что, что дрон стал незаменимым средством ведения современного боя, убеждать уже никого не нужно. Весь изначальный скепсис остался в прошлом. Универсальный и многозадачный солдат войны XXI сегодня выходит на новый уровень. И не просто так на заседании Военно-промышленной комиссии было сказано, что количество отправленных в войска БПЛА будет увеличено в 10 раз. И это только начало.
«У НАС ЕСТЬ ДУХ, А НИХ – ТОЛЬКО «ЖЕЛЕЗО»
Подразделения группировки войск «Север» продолжают методично перемалывать и выдавливать боевиков ВСУ, вторгшихся на территорию Курской области.
В течение нескольких дней морская пехота зачистила несколько хорошо укреплённых вражеских опорных пунктов, которые находились вблизи населённых пунктов. Закапываясь глубоко в землю, противник был уверен, что в этих «крепостях» он надёжно защищён. Но у наших морпехов на этот счёт было своё мнение.
Вот лишь один эпизод этой кропотливой работы.
Один из посёлков был надёжно – как им казалось – заблокирован боевиками. Разведка, проведённая при помощи БПЛА, помогла выявить основные узлы сопротивления, а дальше ещё - одна разведка. Уже боем.
Две группы у меня пошли, - рассказывает командир батальона морской пехоты с позывным «Як». – Почти сразу наткнулись на позиции боевиков и спровоцировали огонь. Сразу стало понятно. где у них пулемёты, где гранатомётчики, где автоматчики. Проработали детальный план – поняли, как будем обходить, как зажимать.
Группы, которыми командовали командир роты с позывным «Палач» и командир штурмовой группы с позывным «Пастух» отвлекли на себя большую часть сил. Основная часть батальона под командованием «Яка» обошла «опорник» и взяла его в «клещи».
Остальное было делом техники, – продолжает «Як». – Когда они поняли, что почти попали в окружение, то попытались отойти. Не очень у них это получилось – кто-то так в лесопосадке и остался навсегда, а кто-то сдался и сохранил себе жизнь.
Кроме живой силы морские пехотинцы в том бою уничтожили и захватили несколько единиц бронированной техники. Многие трофеи – включая стрелковое оружие, гранаты и гранатомёты – иностранного производства. Но были экземпляры ещё советского производства – едва ли не музейные экспонаты.
«Тунгуску» взяли – на ходу и с боекомплектом. Вообще у них здесь была такая «солянка» с оружием – от сравнительно новых иностранных образцов до советских раритетов. Ничего им не помогает. У нас дух есть, а у них только «железо». Поэтому враг будет разбит и победа будет за нами, – говорит командир отделения штурмовой группы с позывным «Шут».
За последние дни морские пехотинцы «северян» продвинулись на очень большое расстояние. Буквально метр за метром очищая нашу землю от нацистов XXI века. И остановить их невозможно. Командир отделения штурмовой группы с позывным «Акула», до СВО прошедший Сирию, очень хорошо сказал про эту мотивацию:
Мы на всех фронтах отстаиваем интересы своей страны. Поэтому Родина нас мотивирует. А Родина – это не только земля от Калининграда до Курил. Родина – это наши люди, наши семьи. Вот это и есть мотивация.
У морской пехоты впереди ещё много дел. Так же, как у всех, кто сейчас уничтожает вторгшихся на нашу землю врагов. Это единый слаженный механизм, который и после того, как вся нечисть будет выбита отсюда, уже не остановится – цели специальной военной операции хорошо известны.
«ИНАЧЕ ЗАЧЕМ МЫ ЗДЕСЬ?»
Расчёты ПВО 44 армейского корпуса продолжают защищать российское небо от непрекращающихся попыток боевиков ВСУ атаковать нашу территорию. В режиме 24/7 зенитчики группировки войск «Север» закрывают Курскую и Белгородскую области от постоянных ударов с воздуха.
То, что постороннему может показаться чем-то сверхсложным, для них – рутина. Обычная боевая работа, которую они выполняют на «пять». Мы уже неоднократно писали о работе ПВО. Кажется, что ещё нового можно сказать о работе этих людей? Но каждый раз, когда приезжаешь на позиции очередной батареи, понимаешь – здесь новые характеры, другие судьбы. Кто-то на «гражданке» был поваром, а здесь – оператор. Кто-то – фармацевтом, а здесь – командир расчёта. Как «Колос».
«Колос» ушёл на СВО практически сразу после её начала. Вопроса идти или нет – не было.
У меня же профессия самая мирная, наверное. Она даже тоньше, чем у хирурга или терапевта. Фармацевт – это для всех. А тут такое дело. Я когда в военкомат пришёл даже мыслей не было про медицину – сразу попросился в бой. Здесь без меня фармацевтов хватает. Товарищам помогаю по мелочи, если надо, но я сейчас на своём месте. Когда закончим здесь – тогда можно снова в медицину. А пока – нет. Дел ещё хватает.
О боевой работе говорит скупо, как и все здесь.
А что про неё говорить? Мы в бою говорим. Задача простая – мирных жителей прикрыть. И когда бой начинается, то уже не до разговоров – есть цель – уничтожить. Вот и все разговоры. А после боя вообще об этом говорить не хочется. Сделали свою работу, чего о ней говорить? Если бы слесарь после каждой выточенной детали начал её обсуждать и радоваться ей – что будет? Работать надо, а не говорить о работе.
В последнее время враг начал интенсивнее бить по Белгородчине. В ход идут не только беспилотники – «Грады», «Himars», «Точки» – и снова только по гражданским целям. Нагрузка на нашу ПВО за последнюю неделю возросла кратно, но защитники неба делают всё, чтобы ни что не достигло цели.
Бьём их, – лаконично говорит номер расчёта с позывным «Киров». – Если раньше за сутки сюда шли 20 – 25 целей, то сейчас они как взбесились. Только перезарядимся – новая пачка летит. Видимо, чувствуют, что скоро конец, вот и бьют от какой-то безысходности, что ли. Но справляемся – иначе зачем мы здесь.
Батарея, в которой служат «Колос» и «Киров» работает на одном из самых сложных направлений. Именно здесь враг пытается нанести максимальный урон гражданским объектам Белгородской области, убить и покалечить как можно больше мирных жителей. Нагрузка на зенитчиках – огромная. Физической усталости после отражения очередной атаки – как таковой – нет, но есть усталость эмоциональная. Когда заканчивается бой они могут несколько часов просто молчать, выпивая по несколько литров чая или кофе.
Иногда даже на поесть сил не остаётся, – говорит «Киров». – Ни эмоций, ни чувства голода. Пустота какая-то. Но при этом – удовлетворении от хорошо выполненной работы. Но анализировать всё уже дома будем. Здесь на это нет времени. Хотя, думаю, дома и вспоминать не захочется – другие заботы будут.
Пока разговаривали, «Бук» перезарядили. Машина, поднимая белгородскую пыль, снова уходит на позицию – стоять намертво на защите неба.
ЗЛОСТЬ «ПУШКИНА»
44-й армейский корпус Ленинградского военного округа продолжает уничтожать врага на харьковском направлении. В составе относительно новой части сегодня воюют те, кому небезразличен исход специальной военной операции. Кроме кадровых военных, службу здесь проходят и те, кто осознанно сделал свой выбор, заключив контракт с Минобороны России.
Когда я контракт подписывал, не думал, что попаду в ПВО. Желание, честно скажу, было в штурмовики пойти. Но тут уже не я решал, – рассказывает «Пушкин».
Не то жалуется, не то грустит сержант «Пушкин». Хотя нет, точно не жалуется – здесь никто не жалуется, потому что знают, что это их работа. Работа, которую за них никто не сделает.
Его патч на каске я сразу выделил среди других.
Неужели стихи пишешь?
Даже не пробовал. Я из Пушкина. Оттуда и позывной с собой привёз. Что придумывать-то?
Перед началом СВО, «Пушкин» жил себе спокойно, имел небольшой бизнес в Ленинградской области, работал на себя и на семью.
Даже не знаю, как тебе объяснить. Что-то в голове перевернулось. Когда началось – думал недолго. Сосед сразу в военкомат ушёл, потом другой. Меня жена спрашивает: «Пойдёшь?» Ну знала за кого замуж выходила. В общем, не думал. Военкомат рядом. Начинал в одной части. Вернулся домой посидел с месяц у окна, телек посмотрел и понял, что возвращаться надо. Теперь здесь, с парнями.
Расчёт «Бука», в котором служит «Пушкин», уже давно не считает сбитые цели. Раньше на борту звёзды рисовали, но потом краску жалко стало, да и места на броне уже не было.
По началу азарт был бешеный – за каждой целью охотились, просчитывали маршрут. Такие шахматы своего рода. Сейчас это уже в обычную работу превратилось. Но в «шахматы» продолжаем играть. Они же каждый раз что-то новое пытаются придумать. Высоты меняют, направления. Если беспилотники – то и маршруты. Но мы-то здесь все не дети уже. И наша математика посильнее, чем у них. По очкам переигрываем.
Направление, на котором сейчас работает дивизион «Пушкина», одно из самых «горячих». Дел хватает – враг, не смотря на то, что мы его давим, пытается огрызаться. Обстрелы российских городов не прекращаются ни днём, ни ночью.
И ладно бы они по нам били или по другим военным целям. Нет же, твари атакуют гражданских. Специально выцеливают рынки, торговые центры – места где людей много. Это же натуральные террористы. Поэтому давить их надо, как клопов.
Говорит всё это беззлобно, просто констатирует факты. Ненависть?
Да нет никакой ненависти. Ненавидеть тоже уметь надо. А это не в нашем характере. На днях соседи пленных взяли. Видел я их. Жалкие, убогие. Сидят, сопли на кулак наматывают... Какая к ним ненависть может быть? Но и жалости, конечно, тоже никакой – много чести. Это они здесь такие «прокисшие». Пока с автоматами по лесам бегали – героями, наверное, себя чувствовали. Убийцы они. Но всё равно нет ненависти – не знаю почему. Может ты объяснишь?
Честно говоря, ничего не смог я «Пушкину» объяснить. Может, потому что сам такой. Разных врагов довелось повидать. А ненависти как не было - так и нет.
Вот злость есть. Не озлобленность. Нормальная мужская злость. А озлобляться нельзя – иначе в них превратимся. Когда я первый раз сюда приехал – насмотрелся этих... Они в плену – агнцы божьи. Только глаза у них... Волки. Нет. Шакалы. На словах каются, а во взгляде ненавидят. Попадались, конечно обычные мужики. С ними проще. С ними и покурить можно, и за жизнь поговорить. Но большинство – трусливая биомасса, которая только и ждёт удобного момента, чтобы в спину побольнее ударить.
«Пушкин» говорит то, что думает. Не прячет в себе. И это не «накипело» – взрослые мысли взрослого мужчины, оставившего семью, бизнес и дом ради того, чтобы вернуться героем для своих близких. Хотя ему это вообще не нужно.
Жена во второй раз провожала – сказала: «Ты не за медалями едешь, просто вернись». И я вернусь – куда деваться? Не привык с женой спорить.
«Пушкин», ты точно стихи не пишешь?
Даже пробовать не буду. Детям поручу, когда вернусь.
«ОНИ НЕ ПОНИМАЮТ, С КЕМ СВЯЗАЛИСЬ»
Кого только за всю историю войн не называли «богами войны»! От кавалерии до артиллерии – многие носили этот почётный титул. Сегодня выделять кого-то не имеет смысла. Здесь, на передовой, каждый солдат – бог по-своему. И связисты – не исключение. Ведь от их работы зависит успех наступающих подразделений. Устойчивая связь между передовыми отрядами и командованием – это залог победы в той или иной операции, вне зависимости от её масштаба.
Группировка войск «Север» сегодня находится сразу на нескольких важных направлениях. Ожесточённые бои в Харьковской области, освобождение Курской, защита Белгородчины. Задач – тьма. И они трудновыполнимы без связистов. Дел у них, что называется, «выше крыши». Чтобы обеспечить качественной связью всю цепочку, придумывают каждый день что-то новое. Например, создали КШМ на базе внедорожника.
Сами всё придумали, проработали, – рассказывает начальник связи морских пехотинцев с позывным «Наум». – Для хорошей связи нужны высотки, но мы поставили оборудование сюда и убили двух зайцев – обеспечили мобильность, ну а некоторые доработки позволяют не зависеть от складок местности. Работаем, как в укрытии, так и на ходу. Штурмовики идут вперёд, а мы им, по сути, на пятки наступаем.
Секрета из своих наработок связисты из «восемьсот десятой» не делают – с удовольствием делятся с коллегами, перенимают и их опыт. Здесь это основа, залог успеха. Так же, как и постоянная учёба.
Я до пенсии служить намерен, – говорит командир отделения связи «Стрела». – Мне нравится постоянно учиться. А самое главное – передавать свой опыт тем, кто только приходит. Их, конечно, там учили, но здесь учёба совсем другая.
«Стрела» заключил контракт ещё в 2020 году. Пришёл в военкомат и буквально потребовал, чтобы направили в морскую пехоту. Смотришь на него и не веришь, что у него за плечами два года боёв, на груди медали «За отвагу» и «Суворова».
Я контракт когда заключал – всё иначе было. Шёл в армию не за льготами и выгодами. И сейчас о них не думаю. Но государство своё слово крепко держит. В школе у старшего питание бесплатное, детский сад у младшей без очереди и тоже бесплатно.
Такой же контракт с началом СВО заключил начальник спутниковой станции с позывным «Сура». Уже второй. Начинал службу срочником в Чечне, остался. в армии. Когда контракт закончился – даже не предполагал, что снова вернётся в армию.
У меня долг. Перед матерью, перед женой, перед детьми. Перед Отечеством. Не могу я в стороне сидеть, когда на твою страну всё это вороньё слетелось. Я и в Чечне поэтому контракт тогда заключил. Чувствовал свою нужность. А сейчас вообще нельзя было в стороне отсиживаться – у меня опыт, знания, всё это здесь нужно, а не во дворе на лавочке.
Во время второй чеченской «Сура» служил во внутренних войсках. Но с детства мечтал о морской пехоте. Когда заключал новый контракт – поставил условие – только морская пехота.
Пришлось попотеть, конечно – физподготовку сдавал, медики замучали всеми проверками. Ну вот и сбылась мечта. Жалею? А о чём жалеть? – знал куда иду. Семья знала. Я так воспитан – Долг перед Родиной превыше всего. И дети такими же растут – знают, что папа их не подведёт.
Сейчас у связистов небольшая передышка – боевики ВСУ обломали сейчас зубы и будут их долго восстанавливать – если успеют. Но пока они могли огрызаться – работы хватало.
Несколько дней назад они кассетами нас начали обстреливать, пока мы связь восстанавливали, – рассказывает «Стрела». – Вот не лень им было – мы вдвоём бегаем, а они по нам артиллерией? А с другой стороны – пусть они на нас впустую «железо» потратят, чем на мирных жителей или штурмовиков наших. Но проводную связь они конечно крепко перебили , так что дел хватило. Только мы всё починили – они не понимают, с кем связались.
Упрямство? Нет, – подхватывает «Сура». – Это они упрямые. У нас упорство, характер и цель. У них – ничего этого нет. Поэтому мы знаем, что Победа будет нашей. Ну потому что иначе нельзя. Я семью не могу подвести.
В перерывах между боями связисты «восемьсот десятой» не отдыхают. Каждую свободную минуту используют на модернизацию своей техники. Ищут и находят возможности для обхода вражеских «глушилок», увеличивают дальность связи, «ломают» хвалёный «Старлинк», за счёт которого живут ВСУ. Дел хватает.
Дома отдыхать будем. Здесь диванов нет, – заканчивает разговор «Наум» и уходит импровизированную мастерскую.
| | к списку